16 октября 1700 году умер Патриарх Авндриан (1636-1700 гг.).

Через девять дней после его кончины на имя царя Петра I (см. рис. 13.21) поступил донос известного «прибыльщика» Алексея Курбатова. В своем доносе он писал, что управление патриаршим имуществом и доходами «во всем видится неисправно», поэтому советовал царю поставить во главе Церкви временного управляющего Патриаршим престолом. 16 декабря 1700 г. таким местоблюстителем и администратором Патриаршего престола стал Рязанский митрополит Стефан Яворский, прибывший туда только несколько месяцев назад из Киева.

Местоблюститель должен был заниматься духовными делами; отступлениями от веры, неисправностями в отправлении богослужений и назначением епископов и духовных властей. Всеми остальными делами ведал Монастырский приказ, который возглавил А. И. Мусин-Пушкин. В Монастырский приказ поступали также и все доходы от жителей монастырских земель и доходы по оброчным статьям, т. е. от торговли.

По указу от 30 января 1701 года все монашествующие были переведены на определенное денежное содержание. Однако Монастырский приказ со своим ограниченным штатом не мог наладить эффективное управление всем рассредоточенным по областям страны монастырским хозяйствам. В связи с этим из приказного ведомства сначала изымаются небольшие («малодостаточные») монастыри, а потом и ряд крупных монастырей.

В 1721 году царским указом был принят «Духовный регламент». По этому указу церковное управление преобразовывалось по образцу гражданских коллегий: упразднялось Патриаршество, и вводился коллегиальный орган — Духовная коллегия, вскоре названная Святейшим Правительствующим Синодом. С 1722 года непосредственное руководство Синодом осуществляет светский государственный чиновник — обер-прокурор.

Учреждение Святейшего Правительствующего Синода открыло новый этап в развитии Русской Православной Церкви, который получил название Синоидального периода.

К числу основных прав Синода относились наблюдение за церковным управлением в епархиях, строительство монастырей и храмов, надзор за соблюдением церковных законов и правил, избрание епископов и других церковных властей, разбор жалоб и бракоразводных дел, борьба с расколом и суевериями, вопросы канонизации святых и др.

Члены Синода назначались государем. Первым и единственным президентом Синода стал Стефан Яворский, выполняющий до этого обязанности местоблюстителя и администратора Патриаршего престола. После смерти Стефана Яворского Синод возглавлял обер-прокурор.

Впоследствии при Петре II, Анне Иоанновне и Екатерине II значение Синода все более снижалось.

Деятельность Синода прекратилась в связи с решениями Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917-1918 гг. о восстановлении Патриаршества в России.

При Екатерине II продолжилась политика секуляризации, т. е. лишение духовенства права распоряжаться имуществом и доходами. Уже в 1764 году в пользу государства началось изъятие церковных земель, монастырские крестьяне получили наименование экономических крестьянка для церковных служителей были установлены штатные оклады. В результате многие монастыри пришли в упадок и их число сократилось с 1072 в 1762 году до 452 в 1764 году. Число монашествующих соответственно уменьшилось с 12 444 человек до 5105.

Нужно отметить, что вопросы устройства Рис. 13.22. Екатерина II духовенства в имущественном и сословно-правовом отношении занимали большое место в правительственной деятельности всю вторую половину XVIII столетия.

В 1762 году была создана специальная Духовная комиссия, которой Синодом было поручено подготовить указ о распределении доходов с церковных имений и о хозяйственных отношениях между монастырями и крестьянами, работающими на их землях.

В ходе проводимых в этот период мероприятий в области губернского устройства правительство учитывало необходимость решения задачи сохранения тесного взаимодействия между светской и духовной властями на местах. Действительно, в деятельности наместника или губернатора, с одной стороны, и епископа — с другой, было много точек соприкосновения, поэтому правительство постепенно стремилось ввести все епархии в границы увеличивающегося количества губерний. В Сибири это было сделать трудно, поэтому, несмотря на огромные пространства, там так и остались две епархии: Иркутская и Тобольская. В 1796 году, для того чтобы поддержать миссионерскую деятельность Церкви на Алеутских островах и Камчатке, было создано по инициативе Г. И. Шелихова Кадьякское викариатство (викарий — это заместитель митрополита, в данном случае — Иркутского).

На юге России после присоединения Украины для укрепления позиций Русской Православной Церкви в условиях вероисповедального противостояния с униатами и католиками в 1755 году создаются Славянская и Херсонская епархии, границы которых изменялись в зависимости от приобретения Россией новых земель. На территории Белоруссии были созданы Могилевская, Мстиславская и Оршанская епархии.

Казалось, что проводимые в XVIII веке церковные реформы и деятельность Синода по «критическому» пересмотру и «переосвидетельствованию» всего Собора русских святых должны привести к замене Святой Руси на светскую Россию. Однако этого не произошло.

Этому способствовало не только то, что еще Елизавета Петровна решительно пресекала многие намерения ретивых чиновников из Синода, но и, главным образом, сама деятельность авторитетных иерархов Церкви.

К таким церковным деятелям относятся Воронежский владыка Митрофан (1623-1703), митрополит Ростовский Арсений Мацеевич (1697-1772).

Епископ Воронежский и Азовский Митрофан хотя и поддерживал многие начинания Петра I, но наотрез отказался, например, войти в дом царя, пока тот не убрал все статуи античных богов, т. е. по мнению владыки, языческих богов.

Ростовский епископ Арсений отказался выполнить указание Святейшего Синода по «переосвидетельствованию мощей ростовских святых». Именно трудам владыки Арсения мы обязаны тому, что в 1757 году, впервые в XVIII веке, произошла канонизация русского святого — был прославлен святитель Дмитрий Ростовский.

Епископ Арсений становится в 50-60-е годы XVIII в. неформальным лидером той части духовенства, которая выступала против полного подчинения Церкви светской власти. В 1768 году, после того, как владыка Арсений резко выступил против проекта Екатерины II по секуляризации церковных владений, его лишили архиерейского сана, расстригли и отправили на вечное поселение в тюрьму города Ревеля, Большое значение в сохранении и развитии православного богословия в то время имела деятельность священно-архимандрита Троице-Сергиевой лавры Платона. За свои сорок лет служения в Лавре он основал вблизи нее Вифанский монастырь и Вифанскую семинарию, в которой создал когорту «ученого монашества» — всесторонне обученных богословов. Ученики Вифанской семинарии в дальнейшем внесли значительный вклад в развитие отечественной богословской мысли в XIX веке.

Непререкаемым авторитетом в XVIII веке пользовались епископ Тихон Задонский и епископ Белгородский Иоасаф, канонизированные в последующем Церковью.

В развитии и возрождении древней монастырской традиции старчества большую роль сыграла деятельность преподобного Паисия Величковского. Поселившись в 1779 году в Нямецком монастыре, главном православном центре Молдавии, он осуществил перевод более сорока святоотеческих книг на русский и молдавский языки. После смерти преподобного Паисия именно его ученики распространили старчество во многих русских обителях. К таким обителям принадлежит и Козельская Оптина пустынь, ставшая центром русского старчества в XIX и XX вв. Подробнее о старцах Оптиной пустыни рассказывается в материалах основной хрестоматии.

Благодаря таким подвигам святости и той православной жизни, которая несмотря ни на что сохранилась в монастырях и в пределах митрополичьих кафедр, православие никогда не покидало души и сердца русских людей. Благодаря этому в духовной жизни русского общества сохранились и продолжились идеалы Святой Руси, которые, казалось бы, начинали утрачиваться в годы господства светской культуры.

Вместе с тем проникшая с Запада в Россию в начале XVIII века теория естественного права внесла раскол в духовную жизнь русского общества, подвергая сомнению истинность православного учения. В этой теории сочеталось почитание Бога как Творца вселенной с представлением о том, что «неземная сила» не может вмешиваться в единожды созданный естественный порядок вещей. Тогдашним западноевропейским ученым мир представлялся машиной, которую в какие-то незапамятные времена Своей волей запустил к действию Господь, Но Бог, придав миру-машине импульс движения, затем «отошел» в сторону, и мир стал развиваться по своим естественным законам.

Ученые того времени были уверены, что они способны создать полную научную картину мира, что, конечно же, являлось необходимой и грандиозной задачей, которую поставило перед собой человечество. Теория естественного права с философской точки зрения, основываясь на рационализме и индивидуализме, базировалась на понятии всесильности человеческого разума и науки.

С конца XVII века объем научных знаний регулярно стал удваиваться каждые 10-15 лет. От применения на практике новых научных знаний люди и общество в целом начали получать ощутимые положительные результаты. В XVIII веке в сознании людей, в том числе и многих ученых, постепенно формируются представления, как о непогрешимости науки, так и о том, что научные исследования никогда не смогут обернуться для человечества злом. Теперь в эпоху атомного, химического и бактериологического оружия мы понимаем, как они глубоко ошибались.

Наука и применяемые на практике результаты ее исследований стали основой сначала технического, а затем научно-технического прогресса, который с каждым столетием все больше охватывает сферы человеческой деятельности. Наука на каждом новом этапе расширяет теоретический и эмпирический базис для мировоззренческих построений новых, так называемых современных философских и социальных теорий. В них нет места христианству, т.к. наука как метод познания мироздания поставила перед собой цель объяснить естественные, «земные», причины изменений в материальном вещественном мире. Отношения Бога и человека на пути истинного спасения самого человека остались за пределами познавательных задач.

Западная философия, опираясь на науку и выполняя вначале просветительскую функцию, на определенном этапе приобрела односторонний характер, став под знамена материализма и атеизма.

Россия в XVIII веке также встала перед необходимостью создания и развития отечественной науки, а значит, неизбежным было привнесение светской культуры в русскую жизнь. С этой «враждой между верой и наукой» с самого начала своей научной деятельности боролся великий русский ученый М. В. Ломоносов. Сегодня Ломоносовское научное наследие является особенно актуальным. Предвосхищая времена, когда воззрения на то, что наука и христианство постоянно пересекаются и взаимодействуют в жизни людей и общества, станут доминирующими, М. В. Ломоносов писал: «Природа и вера суть сестры родные, и никогда не могут прийти в распрю между собою». Этими словами великий русский ученый пояснял, что Бог дал человечеству «две книги»: видимый материальный мир, созданием которого Господь показал Свое величие, и Священное Писание, в котором Он показал нам Свою волю. Тем самым Ломоносов выразил также свою убежденность в том, что чем далее наука продвигается вперед, используя свои методы и решая практические задачи, тем она все больше будет убеждаться в реальности творения Божиего мира.

К сожалению, светское мировоззрение, бытующее в просвещенном обществе России того времени, постепенно вытесняет традиционную русскую религиозность из образования и науки.

Насколько влияние светского миропонимания было в России велико, мы видим на примере состава факультетов открывшегося в 1755 году Московского университета. Этот университет единственный в мире в то время не имел богословского факультета. Высшее профессиональное образование, таким образом, приобретает исключительно светский характер. Впоследствии ни в одном из открывшихся позднее российских университетов богословских факультетов также не было.

Екатерина II, выступая в Синоде по случаю секуляризации церковных имений, так определила точку зрения правительства на место и роль духовенства в государственной системе: «Если бы я спросила вас, господа, кто вы и какое занимаете положение, вы, без сомнения, ответили бы, что вы общественные деятели под властью государя и закона евангельского, чтобы научить законам, служащим правилом для наших нравов».

Таким образом, в условиях довольно широкого распространения светского образования и просветительских идей перед Русской Православной Церковью встала задача воспитания нового поколения священнослужителей, которые бы имели достаточную подготовку для поднятия ее авторитета.

Во времена правления Павла I (см. рис. 13.25) все больше начинает крепнуть понимание важной роли Русской Православной Церкви в жизни общества. На будущего императора Павла I большое влияние оказал его наставник, Московский митрополит Платон (Левшин), который в своих многочисленных сочинениях, инструкциях и проповедях проводил мысль о необходимости повышения роли Церкви и священнослужителей в государственной и общественной жизни России.

В одном из своих сочинений митрополит Платон говорит: «Чем же верховный начальник утвердит законы свои? Поистине напоминанием Божия правосудия». Оп считал недопустимым, чтобы священники, особенно сельские, испытывали материальную нужду, ибо в противном случае они не будут вызывать уважения своих прихожан. Богатых людей митрополит Платон убеждал щедро жертвовать средства на украшение храмов и монастырей. Видя ту опасность, которую несут «вновь проникшие философские правила, угрожающие не только религии, но и политической основательной связи», он много внимания уделял борьбе с проникновением материалистических воззрений в среду дворянской интеллигенции.

Митрополит Платон старался с возможной убедительностью показать, к каким губительным последствиям ведут эти новые учения. Сейчас, по прошествии времени, мы видим, как был он прав, как бы предвидя страдания нашего народа в XX столетии.

Своему воспитаннику — будущему императору Павлу I — митрополит Платон говорил о необходимости «прилагать всевозможное старание, чтобы подданные его обучаемы были закону Божьему, вдыхать им любовъ к благочестию, обуздывать их стремления Божьим Страхом».

В последние десятилетия XVIII века духовенство получило ряд правовых и имущественных привилегий, увеличилось финансирование духовных учебных заведений. Указами правительства священники были освобождены от унизительных для их сана телесных наказаний.

Во время правления Павла I высшее духовенство стали награждать государственными наградами. Для белого, т. е. немонашествующего, духовенства были введены специальные знаки отличия: крест на цепи, фиолетовые бархатные камилавки (особые головные уборы вроде расширяющегося кверху цилиндра) и митры, которые носили раньше только архимандриты.

Чтобы в селах священнику не приходилось заниматься, подобно крестьянам, земледелием, было установлено землю приходов, названную церковным уделом, присоединить к общей крестьянской земле и выдавать церковнослужителям от общины готовый хлеб по размеру среднего урожая.

В умеренных кругах старообрядцев в последней четверти XVIII столетия начался процесс выработки соглашений с Русской Православной Церковью о единоверии. Этому процессу противодействовали радикально настроенные старообрядческие круги, которые при выработке этих соглашений хотели получить как можно больше гарантий своей независимости от официальной Церкви.

В октябре 1800 года митрополит Платон на основании проекта московских старообрядцев составил правила единоверия. Согласно этим правилам священники единоверческих церквей ставились епархиальным архиереем и подчинялись ему по духовным делам и по суду. Кандидатов же в священники, как и прежде, могли выбирать сами прихожане. Службы разрешалось проводить по старообрядческим правилам и книгам, но чтобы при этом не было «хулы ни с единых стороны».

Укрепить авторитет Русской Православной Церкви, по мнению Павла I, который видел падение престижа католической религии под ударами Французской революции, должен был изданный им 5 апреля 1797 года закон о престолонаследии. Этим законом император объявлялся главой Православной Церкви, а сама Церковь признавалась «господствующей и первенствуют/ей». Этим указом в специальном манифесте был зафиксирован порядок соблюдения воскресного дня: «Закон Божий, в десятисловии (в десяти заповедях. — Ред.) нам преподанный, научает нас седьмой день посвящать Ему». Такое строгое соблюдение воскресного дня воспитывало у людей необходимость по воскресным дням посещать церковь, совершать ежегодную исповедь и принимать святое причастие.

Павел I при полной поддержке Русской Православной Церкви стремился установить в стране веротерпимость. Киевскому, Минскому, Белорусскому, Житомирскому епархиальным управлениям было предписано не принуждать униатов принимать православную веру, а «возбуждать добровольное желание». Например, Калмыцкому ламе была вручена «жалованная грамота, о свободном отправлении всех духовных обрядов калмыков».

Таким был в истории Русской Православной Церкви XVIII век. В эти годы происходит усиление вмешательства светской власти в дела Церкви. Век был также и веком духовного раскола, причиной которого явилось противостояние традиционной православной веры и светского миропонимания. Края этого тяжелейшего духовного надрыва, несмотря на осуждение, а иногда и полное неприятие решений и действий правительства со стороны Церкви, все больше и больше будут расходиться в XIX веке, уродуя религиозное сознание нашего народа. Россия неудержимо, на нашу общую беду, шла к восстанию декабристов в 1825 году, революциям начала XX века, а затем и к роковым событиям 1917 года.